Камень королей - Страница 133

133

Сони устало брел за скрипучей повозкой, катившейся дальше по тракту, к хребту Самира. В голову не шла ни одна мысль, оставив место лишь для беззвучного гудения, которое бывает всегда, когда долго не спишь или пьянствуешь несколько дней подряд. Да и все равно думать ни о чем не хотелось — ни о том, что было, ни о том, что будет. Чудо, что им удалось подлатать Калена. А ночевка и путь в Серебряные Пруды… Что ж, как-нибудь они справятся. Сони свято верил в то, что если они выжили прошлой ночью, то потом с ними не случится уже ничего.

* * *

Во дворе раздался какой-то резкий звук. Сони открыл глаза, щурясь в ночную тьму, и прислушался. Хозяева вышли что-нибудь проверить? Кажется, нет. Внизу пыхтели коровы, ворочаясь во сне, на другой стороне сеновала одинаково сопели Тиш и Шен, но тот звук не повторялся. Можно было спать дальше.

Однако сон больше не шел. На сеновале было душно, приятный запах травы смешивался с вонью коровника, а сено залезало под одежду и кололось. Какой романтический дурак писал стихи о том, как здорово ночевать на сеновале? Сони забыл его имя, но был уверен, что на самом деле этот прославленный поэт никогда не получал такого бесценного опыта. Если он вообще когда-нибудь удосуживался покинуть розовые мечтания и выползти из своего замка.

Спать не хотелось не только по этой причине. Сони не мешал ни запах, ни неудобство, он умел засыпать при любом шуме и в любых обстоятельствах. Лишь бы знать, что опасности нет. Вроде бы ее не было и сейчас, однако с края сознания не уходило смутное беспокойство.

Скорее всего, оно было вызвано треволнениями последних дней. Предательство Тэби, смерть Лейни и Келси, нападение када-ра на Аримин… С того момента шла четвертая ночь — и третья ночевка на сеновале у не слишком гостеприимных крестьян в деревне Даргсет, расплачиваться с которыми пришлось трудом и поддельным ожерельем, которое завалялось в кармане у Сони еще с тех пор, когда он грабил Иньита в Серебряных Прудах. Когда он выудил ожерелье и втер его хозяевам вместо денег, Кален многозначительно поднял бровь, но промолчал. Выбора все равно не было — постоялые дворы, как и ожидалось, переполняли выгнанные из родных домов ариминцы и странствующие торговцы, которые так и не доехали до цели, а другие хозяева, учуяв выгоду, требовали вдвое больше, чем эти. Так что гвардейцы скорее обрадовались тому, что появилась возможность купить им место под крышей. Кормили их не досыта, но хотя бы кормили, а постояльцы из соседнего дома были вынуждены искать пропитание сами. И где тут, в горах, его найдешь, если у тебя из имущества ночная сорочка да ботинки?

По слухам, Дети Ночи исчезли из города минувшим утром. Люди сразу стали утекать из окрестностей обратно в Аримин. Узнав об этом, Тэрвел собрал сумку и ушел. Повозку и лошадь он подарил Танель — сказал, что ему ничего не надо, потом, если оба выживут, как-нибудь рассчитаются. По мнению Сони, парень просто свихнулся. Тэрвел действительно так и не начал нормально реагировать на происходящее вокруг, как чурбан таскаясь за Танель. Его единственным осмысленным поступком стал уход. Сони, наверное, должен был винить себя в том, что случилось с этим юношей. Но… Бездна, Тэрвел не ребенок! Потерять разум он мог от чего угодно, не только от встречи с када-ра. Сони не подкладывал его отца под взбесившуюся кобылу, а значит, у него и не должна болеть голова обо всех этих людях. Ведь правда?

Но голова болела. Без надрыва, конечно, но все же болела. Еще год назад Сони плевал бы на них, как с моста в Сарагин. Это проклятые гвардейцы напомнили ему, что такое надежда, доверие и, побери ее Бездна, привязанность. Похороненные глубоко в душе чувства вспыхнули так стремительно, как будто все пятнадцать лет только и ждали, чтобы вернуться. Возможно, так оно и было. Но смутное беспокойство, похоже, поселилось в глубине его сердца навсегда.

К этому беспокойству примешивался страх — наверное, самое знакомое чувство из всех, что Сони испытывал в последние дни. Он совершил ужасную вещь, выпустив када-ра, и не может быть, чтобы гвардейцы, невзирая на обещание Калена, сохранили этот секрет. Пыток или избиений Сони не особенно боялся — к этой малоприятной штуке каждый вор должен быть готов изначально. Но видение того, как ему придется отвечать перед Танель за Кьёра, было достойно самого леденящего ночного кошмара.

Он поерзал по сену, пытаясь найти более удобную позу. Нет, все-таки что-то не то. Дело не в дурацких переживаниях, а в чем-то, что его инстинкты заметили, а сам Сони — нет. Он сел и напряг чувства, выискивая причину тревоги. Животные не волновались, спутники дремали каждый в своем углу. Ну-ка, а на месте ли товарищи?

Танель спала в доме — хозяева предоставили ей постель там, испугавшись, что она невзначай снесет коровник своими необъятными бедрами. Похрапывание Тиша и Шен было слышно отчетливо. Дьерд сладко посапывал рядом, норовя уткнуться носом в руку Сони. Наверное, ему снилась его подружка из Серебряных Прудов. Калена не было — он заменил рыжего мага на ночном дежурстве, решив отстоять бдение у тела Кьёра.

Это был еще один повод мучиться бессонницей. Благодаря заботе Шен Калену становилось все лучше. Кьёру, наоборот, все хуже. Тем, кто пострадал от Детей Ночи, помочь было нельзя. Они чахли день ото дня, и притирки, припарки, секретные бабушкины рецепты, которыми люди в отчаянии делились друг с другом, могли лишь ненадолго вернуть краски бледным лицам жертв када-ра. Они не принимали пищу, водой захлебывались, если она не вытекала изо рта, и целыми днями смотрели в пустоту или спали, а потом тихо, без единого звука, умирали от истощения — кто-то раньше, кто-то позже. Кьёр продержался до сегодняшнего вечера.

133