Камень королей - Страница 47

— С тем же самым успехом он может дождаться того, что мы переманим у него союзников, — парировала Невеньен, вспомнив ссору Тэрьина с ее отцом. Награду за победу в сражении, предназначавшуюся генералу Стьиду, как он думал, отдали другому полководцу. Отец был в ярости — он рисковал жизнью, возглавил атаку, а наградили человека, который отсиживался за пределами боя. Скорее всего, это тоже была какая-то хитрая тактика Тэрьина, но привела она к тому, что обиженный генерал отдал свою дочь в жены мятежнику. Еще несколько подобных ссор, и все королевство перейдет под начало истинного короля.

— Конечно, — кивнул Иньит. — Тэрьин наверняка боится этого. И, вероятно, именно поэтому появились слухи о списках лордов — наследников трона.

— Но ведь у Тэрьина действительно нет наследников, кроме племянницы, — недоуменно сказала Невеньен.

— Да, и он много раз объявлял, что не передаст ей трон, потому что ее семейка этого недостойна. Но у списков может быть еще одна цель.

Он молчал, пока девушка не выдержала и не спросила:

— Какая?

— Претенденты — сильные лорды, которые сами могли бы стать мятежниками, как и мы, — начнут сами избавляться друг от друга, а Тэрьину останется только прополоть грядки.

— Но моего мужа никогда не внесут в этот список.

Об этом Тэрьин тоже говорил не раз. Он не верил, что у Ильемена Идущего были внебрачные сыновья. Кроме того, в сражении со Стильином погиб его старший сын, а такое не прощается, пусть даже Стильин умер и его людей возглавляет Акельен.

— Он сам по себе, без всяких списков, достаточная угроза, — поднял бровь Иньит. — Просто потому, что он бастард Ильемена Идущего. Очень многие захотят потихоньку убить его, пока он не наберет новых союзников и не придется сталкиваться с ним на поле боя.

— Поэтому Тьер и боялся отпускать его на встречу с Гередьесом, — подытожила Невеньен.

Пока что Иньит не сказал ничего особенного нового, и она не понимала, куда он клонит. От мнимого союзника всегда можно было получить нож в спину, вне зависимости от списков, которые сочинил Тэрьин.

— "Боялся" — какое правильное слово, — мрачно произнес Иньит. — Мы боимся даже Гередьеса, хотя он пустое место. Мы сидим в Серебряных Прудах, как в тюрьме, в которую сами себя заперли. Главный советник удерживает короля от любых решительных поступков, потому что боится того, к чему это может привести; королеве не рассказывают об истинном положении вещей, потому что боятся, что она начнет сама принимать решения; и все мы в глубине души боимся, что кто-нибудь из претендентов на трон осмелится и нападет на нас. Мы изображаем из себя действенное правительство, хотя на самом деле мы раскрашенные куклы, которые исполняют каждодневные бессмысленные церемонии и постоянно трясутся от страха и бессилия.

Невеньен поджала губы. Сказанное очень походило на оскорбление, и если бы она не чувствовала правоту Иньита, то молча встала и ушла бы отсюда. Впрочем, она сама позволила ему говорить прямо. Пожалуй, если ей еще раз когда-нибудь что-то такое предложат, стоит отказаться.

— Моя королева, у вас есть сила оживить этих кукол, — внезапно произнес лорд.

— Что? — растерялась она.

— Мы боимся, потому что у нас слишком мало войск, — терпеливо объяснил Иньит, подливая вино в опустевший бокал гостьи. — Поэтому мы и вынуждены ждать, когда кто-то что-то сделает, и только потом реагировать на это. Но если у нас будет армия, то мы сможем ударить первыми и вселить страх в наших врагов.

"Глупость какая-то", — подумала Невеньен. Он должен был обратиться к Ламану или Акельену. Зачем он говорит все это ей? Она не полководец и уж точно не сможет вытащить из рукава вместо птичьих костей огромную армию, как поступали героини сказок.

— Какое это имеет отношение ко мне? — сердито спросила Невеньен.

— Генерал Стьид вместо богатого приданого за дочерью обещал поддержку своей армии, если истинный король нападет на Тэрьина. Как выдумаете, кому охотнее будут подчиняться войска — человеку, чье благородное происхождение можно поставить под сомнение, или вам, дочери их предводителя?

Невеньен замерла с открытым ртом, хрусталь снова звякнул о блюдо. Лестно, конечно, что Иньит видит в ней великого полководца, но она в военные вожди точно никогда не метила.

Лорд весело смотрел на нее и болтал вином в бокале.

— Вы удивлены, — с утвердительной интонацией произнес он. — И наверняка думаете о том, что в Кинаме женщины, выйдя замуж, переходят в семью мужа и полностью вычеркиваются из жизни семьи своих родителей. Но это не совсем так. Согласитесь, что для отца и матери ваше мнение будет важнее, чем мнение вашего мужа, человека, которого они практически не знают. Только в вашей воле убедить генерала Стьида, что время пришло, что пора выполнять обещанное и отправлять войска.

— Но я не полководец, — слабо возразила Невеньен.

— Вы королева. По древнему северному закону — а вы замужем за потомком северной династии, не забывайте, — вы принимаете на себя управление армией, если король болен или отсутствует. Вы можете в любой момент отдавать приказы гвардейцам, и они обязаны вас слушаться. К тому же вы дочь генерала, и поэтому у вас больше прав управлять вашей армией, чем у кого-то другого.

У Невеньен закружилась голова, то ли от вина, то ли от слов Иньита. В начале истории Кинамы некоторые королевы, овдовев, действительно принимали на себя не только бразды правления, но и руководство армией. Но это было очень давно, и Невеньен никогда не примеряла на себя образ воинственной девы. Да и, в конце концов, кто позволит четырнадцатилетней — пусть ей и почти пятнадцать! — девчонке помыкать солдатами? Так она, рассмеявшись, и сказала Иньиту.