Камень королей - Страница 228

228

— Ты лжешь! — крикнул он. — Каждый из правителей обещал нам с три короба, но хоть один из них выполнил обещанное? Где гарантии, что вы сдержите слово?

— Разве мы предоставили мало гарантий, приняв сехена в королевскую гвардию и убив человека, которого вы потребовали? — возразил Альезан.

Гох шагнул вперед, чуть не наступив на огонь, и указал на лорда пальцем.

— Вы убрали тех, кто нужен был вам, прикрываясь нашими желаниями! Благо сехенов вас не интересует!

— Ты сам настоял на имени лорда Эрестьена! — крикнул кто-то из сидящих.

Будет драка. Ой, будет…

— Хватит! Вы нарушаете ход совета! — сказал Виш, закашлявшись.

Но стояли уже не двое, а пятеро, кто-то кидался обвинениями в сторону Альезана, а Гох, сложив на груди руки, смеялся с видом победителя. Взбешенный этим смехом, дерганый Лос рванулся на противника прямо через очаг. Над огнем взлетели искры.

— Растащите их! — захрипел Виш.

Он попытался встать. Для этого пришлось упереться обеими руками в пол, но и тогда вождь покачнулся и упал на колено. Неестественно обильный пот капал с висков на ковры. Пожилые кесеты вокруг, забыв о седине в волосах, размахивали локтями и наступали на таких же древних стариков, как они сами. На побелевшего Виша никто даже не посмотрел.

Плохо дело. Он обещал, что тщательно отмерит дозу яда, чтобы не отправить себя на погребальный костер и при этом выглядеть по-настоящему больным. Однако в расширенных зрачках вождя плескалось столько ужаса, что Сони занервничал. На лице медленно встающего Альезана появилась тревога. Смерть Виша испортит весь план.

— Виш! Что с тобой? — наконец-то опомнился Ирт.

Шум поутих. В этот момент Виша изогнуло в судороге и вырвало на ковер. Обессилевший старейшина со стоном повалился на бок.

— Лекаря скорее! Уберите Виша от огня!

В шатре воцарилась суматоха. Только что выцарапывающие друг другу глаза вожди бросились спасать товарища. Несчастного кесета поливали водой, хлопали по щекам, трясли и чего только с ним не делали. Слегка растерянный Гох в одиночестве стоял позади толпы. Судьба Виша его явно не беспокоила.

Сони плавно поднялся на ноги. Это был его шанс подбросить мешочек с камнями в сумку Гоху, а потом дать знак Ирту или Лосу и…

— Наверняка вы все подстроили!

Не находиться в центре внимания Гох не мог. Стоило моргнуть, а он уже, широко раздувая ноздри, снова тыкал пальцем в Альезана. Кален загородил лорда плечом, но тот отодвинул северянина в сторону, демонстрируя отсутствие страха перед Гохом. Сех, поколебавшись, на всякий случай встал между ними.

— Что подстроили? — сухо осведомился Альезан. — Я понятия не имею, что случилось с кесетом Вишем. Кажется, вы обедали с ним сегодня. Не вам ли выгодно затягивать совет?

Сони тихо выругался. Пришедший лекарь как раз отталкивал людей от Виша, поэтому обмен любезностями Гоха и Альезана неизбежно привлек внимание кесетов. Несколько сехенов обернулись и стали с интересом прислушиваться к перебранке.

— Не пытайся обвинить меня в том, чего я не делал, лорд, — Гох с красным от гнева лицом погрозил Альезану.

— Я ни в чем не обвиняю, — переговорщик пожал плечами и устало сел, уходя от ссоры. — Я лишь удивляюсь, почему вы так равнодушны к внезапной болезни своего друга. Мне, например, хочется, чтобы он как можно скорее выздоровел и продолжил вести совет.

Гох презрительно фыркнул.

Полог юрты подняли. Внутрь заглядывали любопытные сехены. Кто-то позвал жену Виша; она охала над мужем, больше мешая лекарю, чем помогая ему. Вождя продолжало рвать, хотя изо рта не выходило ничего, кроме слюны и жидкости.

Лекарь тихонько завыл молитву, посыпая Виша сухими травками и поминая Сатоса. Вопросы, что с кесетом, он игнорировал. Это должно было намекнуть всем, что он в душе не знает, какая беда приключилась с вождем, но обязательно с ней справится. Гох махнул рукой и вышел из шатра, сопровождаемый двумя сехенами. Момент был упущен.

Сони со вздохом приблизился к Альезану, который последовал примеру Гоха и отправился на свежий воздух. Сквозь кроны ствиллов на иссиня-черном небе мигали звезды, а над площадью завис серп Великого Ока. Сегодня ночью дыхание прихватывал морозец, превращая его в пар.

— Провались в Бездну все эти сехены, — пробормотал лорд, как только отряд отдалился от юрты.

Переговорщик подставил лицо ветру и распахнул камзол с серебряным шитьем, наслаждаясь холодом. Бледные щеки Альезана в жаркой юрте должны были приобрести алый цвет, но вместо этого кровь отхлынула от кожи, сделав ее похожей на лист бумаги. Всего за два дня пребывания в Нехенхе скулы лорда заострились, под глазами пролегли тени, а прежде облегающая одежда начала на нем свободно болтаться. Привыкший к мягкой постели, он плохо спал ночью на коврах, под колючим одеялом. Однако причина дурного самочувствия состояла не в неудобстве, а в постоянном беспокойстве из-за переговоров.

Альезан занимался ими почти год — подготавливал почву, налаживал связи, прощупывал настроения сехенов. Работа была не из приятных. Сони подумал, что его она могла бы довести до погребального костра. Терпеть постоянные перепады, глупость, жадность старейшин и вечно сталкиваться лбами с такими личностями, как Гох? Увольте.

— Господин Альезан, — позвал Сех.

— М?

— Зачем вы этим занимаетесь?

Лорд повернул к Сеху голову. В отсветах фонарей, установленных вокруг площади, было видно, что белки его глаз сплошь покрыты красными прожилками.

— Переговорами?

228